Блинов, Б. Н. У каждого свой рай : сборник повестей и рассказов / Борис Блинов. - Мурманск : Дроздов-на-Мурмане, 2024. - 267, [1] с. : ил., портр.

86 Борис Блинов Морозкин засмеялся, подхватил Вада и посадил себе на плечи, а в руки спинки взял и пошел как ни в чем не бывало. А Мадзалевский —с матрацем. На втором этаже Вад слез, нашел папину руку и крепко за нее схватился. Лестница высоко вверх крутила свои этажи, на площадках горели лампочки, и до неба было еще далеко. Папина грубая добрая рука сжимала его ладошку, и Вад шевелил ею, нащупывая знакомые шрамы, мозоли и свежий рубец недавно зажившей ссадины. Они одолевали один проем за другим, и Ваду так легко было шагать вверх, по-взрослому перешагивая ступеньки, вместе с «дружбой народов», с нужным делом, которое уже позади, — Ваду и домой-то не хотелось. Он вспомнил о маме и подумал, что она уже волнуется, ждет их не дождется и выбегает, чтобы заглянуть через перила. И ужин, наверное, уже стоит, укутанный ватным одеялом, чтобы не остыл... Идти бы так и идти до самого неба, не ведать, не знать... Неполная «дружба народов» уже шумно дышала, но останавливаться не пожелала, когда Вад предложил: наверное, побыстрей донести хотели, чтобы успеть на свои танцы- манцы. А Вад бы остановился, подождал, чтобы кого-нибудь из ребят встретить и похвастаться, как он дружно шагает среди мужчин, занятых общим делом. Всё приближался этаж, двери коридора, двери комнаты. Вад замедлил шаг, приотстал немного, на секунду отдаляя новый этап своей жизни и жизни папиной, которая на самом подъеме делала крутой разворот. Они еще не знали, что посреди комнаты сидит на табуретке мама с бледным, незнакомым лицом и страшными глазами. Кругом разбросаны вещи, не собранные после обыска; крышка у его сундучка поднята, и постель сползла на пол, а в прихожей, на Алкиной кровати, сидят два угрюмых дядьки и курят вонючие папиросы. И ждут папу... Громко, как метроном, капает вода из крана. И молится бабушка в своем углу у иконок.