Во имя жизни, смерти вопреки... : книга памяти военнослужащих ордена Ушакова Краснознаменного Северного флота, погибших в ходе специальной военной операции / Региональная общественная организация морских пехотинцев г. Санкт-Петербурга ; [авторы-составители: полковник морской пехоты Александр Григорьевич Павловский и кандидат философских наук, доцент, член Попечительского совета фонда Лебедева Наталья Александровна]. - Санкт-Петербург: [б. и.], 2024.

ПОСЛЕДНЯЯ НОЧЬ Посвящается моему брату, Хромцову Евгению Ильичу. «04 октября, утро. Автобус везет меня все дальше и дальше от Архангельска. Кроме меня в салоне еще четыре человека. Это хорошо. Я угнездился на задних местах - есть время подумать. Почти три месяца прошло, как погиб мой брат Евгений. Боль в сердце не утихает, а только усиливается. Туман в голове, ночи в бреду, в попытках понять и осмыслить... Вчера мне позвонили с незнакомого номера. Спокойный мужской голос в трубке сказал: «Здравствуйте, Иван Ильич. Меня зовут Коновалов Петр». Мурашки пробежали по телу, сдавило горло, перехватило дыхание. Я вспомнил сообщение с передовой, которое получил 19 июля, в тот день, когда моя жизнь безвозвратно изменилась - «Коновалов 300, Хромцов 200». Ихотя тогда еще не было информации о том, как погиб мой брат, я понял, что Коновалов был рядом с ним в ту роковую ночь. Через друзей, знакомых, связи я пытался узнать хоть что-то о судьбе Коновалова. Но все безуспешно. И вот он сам позвонил мне. Разговор был коротким, решение - быстрым. «Завтра приеду», - сказал я и положил трубку. И вот километры размышлений позади. На площади перед вокзалом в г. Вельске немноголюдно. Я огляделся, немного в стороне у края проезжей части стоит красная иномарка, а рядом курит мужчина в военной форме. Мы никогда раньше не виделись, но сразу узнали друг друга. Я подошел, мы крепко, по-мужски обнялись. Стояли так с минуту, не в силах что-то сказать. Затем Петр посмотрел на меня со словами: «Иван Ильич, я бы Вас ни с кем не перепутал. Вы с Женей очень похожи». Передо мной стоял подтянутый, широкоплечий мужчина с приятными, мягкими чертами лица. В осанке, разговоре, взгляде - во всем чувствовалась уверенность. Мы сели в машину, перекинулись короткими фразами. И Петр, понимая, зачем я приехал, начал рассказывать. Я изредка перебивал его, задавая вопросы. И слушал, стараясь запомнить не только суть повествования, но и интонацию голоса. Потому что, рассказывая, Петр заново переживал события той ночи. - Мы сЖеней работали в одном экипаже. Экипаж лодки состоит из пулеметчика, гранатометчика и двух автоматчиков. Ну и ты тоже (Петр имел в виду себя), как старший лодки, тоже автоматик. Петр прокашлялся, подумал, вспоминая что-то: - Вот, просто мы сидим. Ребята просто подтягивались к нему, потому что он - душа компании. В темноте, ну, о чем ты будешь в темноте разговаривать? Ну да, звезды. Там коптеры летают. Но это все быстро-быстро приедается. АЖеня начинает говорить стихами. Мы там все: «Ни фига себе!» Петр усмехнулся: - А я-то это все уже знал! У меня это было пройдено! Чуть не месяц он мне рассказывал стихи в Спутнике! Раз, молодежь подходит. Женя по контингенту смотрит, ага, пацаны там уже кому до тридцати, за тридцать. И он давай им РЭП уже рассказывать! Я говорю: «РЭП-то ты нам раньше не рассказывал, Женька!» Петр засмеялся заливисто, как будто и не было войны, взрывов, не гибли боевые товарищи. «Ты РЭП-то нам-то не рассказывал». Женя говорит: «РЭП - это не ваш возраст. Я сразу понял, чего вам надо»! Эх, Жека, Жека... Да-а... Петр замолчал, улыбка исчезла, он о чем-то думал. Я терпеливо ждал продолжения. - Воевал Женя просто отменно! Просто отменно воевал! Не было такого дня, чтоб куда-то он не поехал, куда-то он не поплыл. Или чтобы стал возмущаться, что туда-то я не поплыву. А там просто реально плыть страшно, там страшно плыть. Там плавала лодка, накидала мин, еще ничего не проверено, а ехать надо, надо выполнять задачу, надо ехать. Вот как вот ехать? Все возмущаются. АЖенька говорит: «Ну давай попробуем». Я ему: «Ни хрена, попробуем, блин, Жека, ты чего?» А он в ответ: «Да ну нафиг, пройдем, попробуем». Я ни разу не слышал, чтобы он отказался, что я не-по-плы-ву. По большой воде как-то чего-то мог проскочить...А тут такая вот ситуация. Вот... Просто такая ситуация... Петр глубоко вздохнул и продолжил: - Вот только начало темнеть, мы с им сразу же прыгнули в лодку. И все. Четверых мы вывезли. Приплыли на пятый, под обстрелы. Вылезли. Я спросил: «А с какого острова?» Петр ответил: - С пятого острова, с пятого... Этот остров был самый такой... Он и сейчас все еще такой поганый остров. Там окопаться невозможно. У нас пацаны окапывались кружкой. Двое окапываются, один 123